'42
Далеко не все безоговорочно принимают каждое романцевское решение - настолько они порой бывают парадоксальны. Но своим послужным списком Романцев получил право на любой парадокс. На внутреннем уровне -девять, с учетом помощи Ярцеву, российских чемпионств и одно советское, три Кубка СНГ и России. На международном - выход в полуфинал каждого из трех еврокубков, что до него не удавалось ни одному нашему тренеру, и два прорыва сборной в финальные турниры чемпионатов мира и Европы. Да и отдельные победы, которые иногда врезаются в болелыщицкую память ярче конечного результата: дважды над «Реалом», над «Ливерпулем», «Аяксом», «Спортингом», «Арсеналом».
Но было бы несправедливо ограничивать рассказ о спартаковской судьбе Романцева его теперь уже 13-летней тренерской карьерой. Не прояви себя воспитанник красноярского футбола в качестве стержневого защитника, а главное - капитана бесковского «Спартака», никогда бы Николай Старостин (он вызвал Романцева в кабинет, грохнул кулаком по столу и сказал: «Олег, надо!») в конце 88-го не настоял на назначении совсем молодого, готовившегося отметить свой 35-й день рождения Романцева новым старшим тренером красно-белых.
Его восьмилетняя спартаковская биография была неординарной от начала до конца. В печальной памяти 76-м молодого красноярца летом пригласил в команду Анатолий Крутиков - но, уверенно отыграв два матча, Романцев вдруг однажды спозаранку разбудил соседа по номеру Виктора Папаева, вернул выданные ему в «Спартаке» бутсы и на поезде - чтобы не перехватили по дороге - уехал домой. «Те три недели отняли у меня полжизни. Я не могу жить в обстановке сплетен и интриг», - объяснил он позже.
Обстановку в «Спартаке»-76 молодой человек оценил верно: команда рухнула в первую лигу. А в следующем сезоне, когда призванный на спасение клуба Константин Бесков узнал о Романцеве и захотел на него поглядеть, тот и произнес слова, которые были процитированы выше. И - отказался второй раз войти в одну реку.
И тут Бесков пошел на хитрость. В Красноярск был отправлен вызов на мифический сбор сборной РСФСР в Сочи, при этом было сказано, что лететь надо будет через Москву. В столичном аэропорту Романцева встретил Иван Варламов, помощник Бескова, и сообщил: отправление на сбор задерживается, и неделю игроку придется жить у него дома, а тренироваться в Тарасовке. Так было исполнено желание мэтра посмотреть на защитника в деле. Увиденное понравилось - и Бесков с трудом, но растопил окаменевшее к «Спартаку» годом ранее сердце сибиряка. А уже спустя год рассудительный и авторитетный Романцев стал капитаном команды. И носил повязку вплоть до окончания карьеры.
Уход Романцева из «Спартака» и из футбола тоже не был похож ни на чей другой. После поражения в 1983 году в Минске Бесков в обидных выражениях отчитал капитана, а Романцев, не терпевший подобного тона, в ответ попросил освободить его из команды. Что и было сделано. В отличие от многих других опускать планку игрок не захотел и с футболом распрощался, оставшись спартаковцем навечно.
Потом были тренерские годы в «Красной Пресне», где Романцев не только открыл Мостового, Кулькова и Русяева, но и где
лично залезал на осветительные мачты, чтобы починить сломавшийся прожектор. Олег Иванович вспоминает, что перед первым своим матчем в новом качестве увидел на трибунах полтора десятка мужиков с «Жигулевским» и воблой. И подумал: «Неужели так будет всю жизнь? Нет. Я обязан сделать так, чтобы на каждой игре моей команды были болельщики».
В 88-м он тренировал «Спартак» из Орджоникидзе. В 89-м настало время «Спартака» московского. В самом начале его тренерского пути скептики говорили, что он пришел на готовое бесковское наследство - и просто ничего не испортил. Романцев относился к таким суждениям болезненно - вспоминается, как он перечислял поименно, сколько игроков пришло на первую тренировку в 89-м. Насчитал... семерых. Тогда еще вовсю бушевали страсти вокруг отставки предшественника - и никто даже мечтать не мог о золотом голе Валерия Шмарова. Голе, сделавшем «Спартак» чемпионом последнего полноценного первенства СССР - весной 90-го из него вышли грузины и литовцы.
А два года спустя, когда развалится Союз, наступит время абсолютной монархии «Спартака», где Мостового с Шалимовым будут сменять Онопко и Бесчастных, тех - Цымбаларь с Никифоровым, далее - Тихонов и Аленичев, еще позже Титов и Парфенов. Но победы останутся. Тем более поразительные в своем постоянстве, что в российском футболе работали тренеры, побеждавшие на союзном уровне, - Бесков, Садырин, Кучеревский, Малофеев. А также опытнейшие Иванов, Прокопенко, Бышовец, Зелькявичюс и сильнейшие представители новой волны - Семин, Долматов, Газзаев.
Но никто из них не был таким яростным максималистом, как Романцев. Потому, наверное, он побеждал и продолжает побеждать по сей день.